Нильс вернулся
Нильс вернулся в отчий дом!
До чего же все мы рады!
И Мартину, и гусятам
Тоже рады. Что потом?
В отчем доме все, как встарь:
За окном гогочет Марта,
Нильс сидит за школьной партой,
Жизнь листает календарь…
Снег летит, но сквозь стекло
Нильс не смотрит: он - отличник!
Гуси любят старый птичник:
В нем уютно и тепло.
Им в Лапландию, назад
Неохота… Эки душки!
Тут всегда зерно в кормушке:
Не узнать былых гусят!
Все бы, вроде, ничего,
Но хозяину хозяйка
Говорила, без утайки
Поминая Рождество.
Как, мол, деньги не крои,
А недёшев будет ужин;
Мне б яичек пару дюжин;
Гуси-лебеди - свои.
С Нильсом посидим втроём;
На закуску будут сласти…
Ниспошли Господь нам счастья,
Если завтра не помрем…
Мальчик с пальчик и людедки
Горе жене людоеда! Безмерное горе!
Семь её дочек... Семь ласковых крох-людоедок...
Дело не в муже; не в жуткой их утренней ссоре!
Дело не в золоте, том что ушло напоследок.
Только закроет глаза, и они - как живые:
Заняты вечной вознёю, по-детски незлою...
Кто говорил, что у девочек зубки кривые?
Зубки засыпят сегодня сырою землёю...
Мальчик был с пальчик: она рядом с ним - великанша;
Добрая, глупая... К детям чужим - всей душою...
Это урок ей - не будет дурёхой, как раньше:
Будет теперь отличать, где своё, где чужое!
Выть ей волчицей в тоскливо-беззвёздные ночи,
Слёзы ручьями сольются в солёные реки.
Семь людоедок, семь ласковых маленьких дочек...
Славно пируют сегодня в семье дровосека...
Мазурки, мельтешенье сэлфи
Мазурки, мельтешенье сэлфи,
Аплодисменты и поклоны...
С Дюймовочкой танцуют эльфы:
Вольготно им в лугах зелёных.
А мышь сидит в своей каморке,
И мир её угрюм и тесен.
Она жуёт свой хлеб прогорклый
И с корки отчищает плесень.
С ней как-то проживало счастье
До первых мартовских проталин,
Но знать, погибло в чей-то пасти:
Конец любви всегда печален.
Пора бы и самой о смерти
Подумать: смерть не балагурит.
А ласточка крылами чертит
В прозрачной, солнечной лазури...
Питер Пэн и Венди
Мой храбрый мальчик, милый Питер Пэн!
Ты беззаботно умыкаешь Венди.
И жизнь её подобна киноленте,
Вне четырёх привычных с детства стен.
Она читает книги малышам
И жучит их с занудным постоянством,
Её ещё незрелая душа
Уже навек заражена пространством,
В котором дети побеждают зло,
Индейцы бродят в зарослях шалфея,
А роль соперницы играет фея,
И победить её не тяжело.
Да, Венди рада, жизнь её полна,
Ей по душе порхающий народец!
Ей кажется, что сказочный колодец
Неистощим и не имеет дна:
Ведь что ни день, то радостный сюрприз!
В пещере брошенных детей уютно...
Но что ты знаешь о тоске актрис,
Чей фильм - вчера, а завтра только будни.
Что станет с Венди, милый мальчик мой,
Когда ты скажешь: "Всё. Пора домой"!
Роза, принц и лётчик в пустыне
Он вернётся к той розе, хоть роза, наверно, засохла:
Ведь вода - недоступна, а солнце упорно печёт.
Он глядит на твой мир сквозь свои необычные стёкла,
В них лишь роза и он, остальные любови не в счёт.
Ждёт доверчивый лис, ждёт король, ждёт забытый фонарщик,
Но любовь не гирлянда, любовь - одинокий фонарь.
Он придёт, обласкает, и мчится кометою дальше:
Есть лишь роза и он. Он вернётся, и будет как встарь.
Схорони его тело, навечно покинутый лётчик!
Схорони его тело, и сердце тоскою не рви!
Ты - всего лишь песчинка, ты - крохотный штрих среди прочих,
Ты лишь столб верстовой на дороге к великой любви!
Утешай себя тем, что все звёзды ему - как колодцы;
В них довольно воды оживить колкий высохший куст.
А твои - бубенцы... Над растяпою небо смеётся:
Ибо мир твой отныне безводен, бесплоден и пуст...
Опубликовано: 17/12/22, 17:27
| Просмотров: 155